Охоту на гастарбайтеров ведут уже обычные горожане
Тема нелегальной миграции в Москве в последнее время стала одной из самых актуальных и злободневных, вызывая все большее недовольство среди москвичей. Порой их возмущение принимает стихийные формы, и тогда на свет появляются целые объединения молодых людей, которые, не имея соответствующих полномочий, берут на себя функции властей и начинают своими силами бороться с гастарбайтерами “вне закона”. На одном из рейдов активистов побывал корреспондент “МК” и попытался понять, что движет ими – ненависть к приезжим или стремление на самом деле защитить свой город.
В 7 часов вечера на станции “Домодедовская” начинают собираться молодые люди, каждому из которых нет и 20 лет; одежда простая – майки, кроссовки, шорты и небольшие рюкзаки. Это активисты движения “Щит Москвы”.
– Сейчас дождемся руководителя и выдвинемся в рейд – сообщает мне один из них; его зовут Антон Жаров, и он выполняет функции пресс-секретаря. Вскоре я уже здороваюсь с 26-летним Алексеем Худяковым – основателем движения.
– Сегодня у нас в программе трансформаторная будка и здание ДЕЗа, где проживают нелегалы, – говорит он. – Начнем с первого, пока не подъедут остальные участники рейда, – по нашей информации, в ДЕЗе от 30 до 50 нелегальных рабочих, а нас пока не набралось и 10 человек, можем не справиться.
– Подожди. Вот скажи честно, чем тебе лично не угодили нелегальные мигранты?
– Все просто – люди без документов и регистрации лишены всякой ответственности. А значит, потенциально опасны. С этим нужно что-то делать.
– Но ведь у вас нет полномочий, чтобы выполнять такую работу.
– А зачем они нам? Мы же не требуем у нелегалов документов, не применяем к ним физическую силу. Единственное, что формально мы делаем не так, – проходим в технические помещения, вроде подвалов жилых домов, но ведь гастарбайтеры там и вовсе живут. В принципе мы изначально даже не выявляем нелегалов, а фиксируем факт незаконного нахождения людей там, где их быть не должно.
– Если не проверять документы, то откуда вы знаете, что это нелегалы?
– Это простая логика – кто еще будет жить в таких условиях?
– А ты не думаешь, что в ваше движение вольются те, кто хочет просто выместить злобу на приезжих?
– С каждым из них я лично провожу собеседование, и тех, кто просто хочет бить гастарбайтеров, мы к себе не берем. В нашем движении есть жесткие правила – не вести себя вызывающе на рейдах, не провоцировать мигрантов на драки, не оскорблять их, не забирать ничего из их жилищ.
С сомнением вглядываюсь в простодушное лицо Алексея. Неужели вот так, за одно собеседование, он может раскусить потенциального садиста или националиста? Но разговор прерывается – мы подошли к трансформаторной будке в Шипиловском проезде. Нас встречает затхлый воздух, вещи, сохнущие на веревках, протянутых тут же… И приезжие рабочие, сидящие в импровизированном дворике.
Очередная “ночлежка” гастарбайтеров.
– Кто-нибудь из вас говорит по-русски? – громко и нарочито разборчиво говорит Алексей.
Единственным человеком, знающим русский язык, оказывается Боря – 45-летний таджик, выполняющий среди остальных нелегалов роль прораба.
– Что вы здесь делаете? Это здание не предназначено для проживания людей! – говорит Алексей.
– Живем, – мрачно отвечает Боря. – У нас на родине жены, семьи, их надо как-то кормить, а при нашей работе на нормальное жилье денег не хватает. Раньше нас селили в съемные квартиры, теперь вот так приходится здесь обитать. Мы здесь ненадолго, до зимы, наверное, – а там, надеюсь, нас все-таки в квартиры переселят, а то замерзнем.
– Кто вас сюда поселил? Управляющая компания?
– Да не знаю я, кто поселил, – мнется Боря, – были какие-то люди, а кто они, откуда – я не знаю.
Впрочем, “какие-то люди” не заставили себя долго ждать – у здания появился упитанный и очень даже русский мужчина, представившийся Кириллом, со своим безымянным спутником.
– Так, ну что тут у нас, кто такие, откуда? – Кирилл начинает, что называется, “с места в карьер”, одновременно снимая участников рейда на камеру мобильного телефона. Впрочем, узнав о присутствии журналиста, он проворно ныряет в будку. В это время Алексей звонит в полицию и сообщает стражам порядка об обнаружении места, где незаконно проживают лица без регистрации. Прибывшие на место патрульные находят паспорта лишь у 4 из 15 человек. Нелегалов начинают выводить из здания и выстраивать на улице, у полицейской машины. Стражи порядка вызывают подкрепление – всех на одном автомобиле не увезти. Куда их отправят, нетрудно догадаться – адрес знаменитого палаточного городка в Гольянове у всех на слуху.
Город нелегалов в подземельях “Черкизона”
После трансформаторной гостиницы отправляемся на Каширское шоссе, где находится ГУП “Инженерная служба района Орехово-Борисово Северное”. По сообщениям от местных жителей (у движения работает своя телефонная “горячая линия”), мигранты устроили там общежитие.
– Нелегальные мигранты на рейдах оказывают вам сопротивление?
– Да, у нас была история в Южном Тушине – мы накрыли там в подвале жилого дома общежитие нелегалов, – говорит Антон Жаров. – Кто-то из них, очевидно, позвонил в управляющую компанию, и там дали команду выгонять нас. Мы заблокировали выход из подвала, а гастарбайтеры пошли на нас стеной и стали закидывать камнями; у некоторых из них даже были ножи.
– И что спасло вас от расправы?
– У одного из наших активистов, к счастью, оказался незаряженный пневматический пистолет, из которого он пару раз вхолостую выстрелил в воздух. Нелегалы сразу же притихли и стали спокойно дожидаться приезда полиции.
– Но вообще оружие вы не используете?
– Нет. Поэтому в местах массового скопления нелегалов нам трудно.
– “Массовые” – это какие?
– “Садовод” и “Черкизон”.
– Разве Черкизовский рынок не закрыли несколько лет назад?
– Только ту его часть, которая была над землей. Но там, по нашей информации, есть еще и подземелья, где вполне успешно работают целые швейные фабрики. Там наверняка находятся сотни человек и есть охрана, поэтому пока мы туда не суемся.
Охотники на мигрантов за работой.
В комнатах ДЕЗа на Каширском шоссе находятся обычные рабочие-слесари, недавно заступившие на ночное дежурство. Диспетчер Светлана Игоревна сразу же начинает жаловаться:
– Да их руководство ДЕЗа заселило, человек 30, наверное, – достали уже, сил нет никаких с ними бороться. Тут и вонь стоит невыносимая, и антисанитария, и тараканы… Мы еле отвоевали себе отдельный туалет – во второй, которым гастарбайтеры пользуются, зайти невозможно! И жалобы руководству все время пишем – а толку никакого, молчат.
Три комнаты и правда под завязку забиты приезжими из стран Средней Азии. Парламентер Фархад с ходу начинает оправдываться.
– Мы здесь уже год живем, – говорит он с сильным акцентом, – работаем дворниками. Законов не нарушаем.
– А вы знаете, что это – нежилое здание? Здесь нельзя жить, – парирует Худяков.
– Нам об этом не сказали ничего, поселили, и все… – грустит Фархад.
Алексей Худяков по телефону вызвал наряд полиции; нелегалы, до этого момента сидевшие спокойно, начали потихоньку продвигаться к выходу из здания. Однако живой кордон из участников рейда остановил их. Внезапно со стороны одной из комнат раздался непонятный шум.
– Быстро к окнам! – скомандовал Антон Жаров.
Подоспевшие активисты успели блокировать большинство из них – однако пять-шесть человек все же смогли улизнуть. Потом к зданию стали подъезжать “уазики”, загружать нелегалов и увозить их в участок. Активисты “Щита” устало зевали – еще один нелегкий вечер позади.
В позднее советское время был снят фильм “Плюмбум, или Опасная игра” режиссера Абдрашитова – там 15-летний подросток был одержим идеей борьбы с преступностью и в итоге так увлекся, что сдал с потрохами родного отца и погубил знакомую девушку. Ребята из “Щита” очень похожи на этого Плюмбума. Идеологически выдержанные, политически подкованные – только вот занимаются не своим делом. Конечно, не их вина, что государство “умыло руки” и в какой-то момент самоустранилось от проблемы. Но когда власть спихивает свои обязанности на простых граждан, чаще всего это заканчивается трагедией.
Алексей Стейнерт
В 7 часов вечера на станции “Домодедовская” начинают собираться молодые люди, каждому из которых нет и 20 лет; одежда простая – майки, кроссовки, шорты и небольшие рюкзаки. Это активисты движения “Щит Москвы”.
– Сейчас дождемся руководителя и выдвинемся в рейд – сообщает мне один из них; его зовут Антон Жаров, и он выполняет функции пресс-секретаря. Вскоре я уже здороваюсь с 26-летним Алексеем Худяковым – основателем движения.
– Сегодня у нас в программе трансформаторная будка и здание ДЕЗа, где проживают нелегалы, – говорит он. – Начнем с первого, пока не подъедут остальные участники рейда, – по нашей информации, в ДЕЗе от 30 до 50 нелегальных рабочих, а нас пока не набралось и 10 человек, можем не справиться.
– Подожди. Вот скажи честно, чем тебе лично не угодили нелегальные мигранты?
– Все просто – люди без документов и регистрации лишены всякой ответственности. А значит, потенциально опасны. С этим нужно что-то делать.
– Но ведь у вас нет полномочий, чтобы выполнять такую работу.
– А зачем они нам? Мы же не требуем у нелегалов документов, не применяем к ним физическую силу. Единственное, что формально мы делаем не так, – проходим в технические помещения, вроде подвалов жилых домов, но ведь гастарбайтеры там и вовсе живут. В принципе мы изначально даже не выявляем нелегалов, а фиксируем факт незаконного нахождения людей там, где их быть не должно.
– Если не проверять документы, то откуда вы знаете, что это нелегалы?
– Это простая логика – кто еще будет жить в таких условиях?
– А ты не думаешь, что в ваше движение вольются те, кто хочет просто выместить злобу на приезжих?
– С каждым из них я лично провожу собеседование, и тех, кто просто хочет бить гастарбайтеров, мы к себе не берем. В нашем движении есть жесткие правила – не вести себя вызывающе на рейдах, не провоцировать мигрантов на драки, не оскорблять их, не забирать ничего из их жилищ.
С сомнением вглядываюсь в простодушное лицо Алексея. Неужели вот так, за одно собеседование, он может раскусить потенциального садиста или националиста? Но разговор прерывается – мы подошли к трансформаторной будке в Шипиловском проезде. Нас встречает затхлый воздух, вещи, сохнущие на веревках, протянутых тут же… И приезжие рабочие, сидящие в импровизированном дворике.
Очередная “ночлежка” гастарбайтеров.
– Кто-нибудь из вас говорит по-русски? – громко и нарочито разборчиво говорит Алексей.
Единственным человеком, знающим русский язык, оказывается Боря – 45-летний таджик, выполняющий среди остальных нелегалов роль прораба.
– Что вы здесь делаете? Это здание не предназначено для проживания людей! – говорит Алексей.
– Живем, – мрачно отвечает Боря. – У нас на родине жены, семьи, их надо как-то кормить, а при нашей работе на нормальное жилье денег не хватает. Раньше нас селили в съемные квартиры, теперь вот так приходится здесь обитать. Мы здесь ненадолго, до зимы, наверное, – а там, надеюсь, нас все-таки в квартиры переселят, а то замерзнем.
– Кто вас сюда поселил? Управляющая компания?
– Да не знаю я, кто поселил, – мнется Боря, – были какие-то люди, а кто они, откуда – я не знаю.
Впрочем, “какие-то люди” не заставили себя долго ждать – у здания появился упитанный и очень даже русский мужчина, представившийся Кириллом, со своим безымянным спутником.
– Так, ну что тут у нас, кто такие, откуда? – Кирилл начинает, что называется, “с места в карьер”, одновременно снимая участников рейда на камеру мобильного телефона. Впрочем, узнав о присутствии журналиста, он проворно ныряет в будку. В это время Алексей звонит в полицию и сообщает стражам порядка об обнаружении места, где незаконно проживают лица без регистрации. Прибывшие на место патрульные находят паспорта лишь у 4 из 15 человек. Нелегалов начинают выводить из здания и выстраивать на улице, у полицейской машины. Стражи порядка вызывают подкрепление – всех на одном автомобиле не увезти. Куда их отправят, нетрудно догадаться – адрес знаменитого палаточного городка в Гольянове у всех на слуху.
Город нелегалов в подземельях “Черкизона”
После трансформаторной гостиницы отправляемся на Каширское шоссе, где находится ГУП “Инженерная служба района Орехово-Борисово Северное”. По сообщениям от местных жителей (у движения работает своя телефонная “горячая линия”), мигранты устроили там общежитие.
– Нелегальные мигранты на рейдах оказывают вам сопротивление?
– Да, у нас была история в Южном Тушине – мы накрыли там в подвале жилого дома общежитие нелегалов, – говорит Антон Жаров. – Кто-то из них, очевидно, позвонил в управляющую компанию, и там дали команду выгонять нас. Мы заблокировали выход из подвала, а гастарбайтеры пошли на нас стеной и стали закидывать камнями; у некоторых из них даже были ножи.
– И что спасло вас от расправы?
– У одного из наших активистов, к счастью, оказался незаряженный пневматический пистолет, из которого он пару раз вхолостую выстрелил в воздух. Нелегалы сразу же притихли и стали спокойно дожидаться приезда полиции.
– Но вообще оружие вы не используете?
– Нет. Поэтому в местах массового скопления нелегалов нам трудно.
– “Массовые” – это какие?
– “Садовод” и “Черкизон”.
– Разве Черкизовский рынок не закрыли несколько лет назад?
– Только ту его часть, которая была над землей. Но там, по нашей информации, есть еще и подземелья, где вполне успешно работают целые швейные фабрики. Там наверняка находятся сотни человек и есть охрана, поэтому пока мы туда не суемся.
Охотники на мигрантов за работой.
В комнатах ДЕЗа на Каширском шоссе находятся обычные рабочие-слесари, недавно заступившие на ночное дежурство. Диспетчер Светлана Игоревна сразу же начинает жаловаться:
– Да их руководство ДЕЗа заселило, человек 30, наверное, – достали уже, сил нет никаких с ними бороться. Тут и вонь стоит невыносимая, и антисанитария, и тараканы… Мы еле отвоевали себе отдельный туалет – во второй, которым гастарбайтеры пользуются, зайти невозможно! И жалобы руководству все время пишем – а толку никакого, молчат.
Три комнаты и правда под завязку забиты приезжими из стран Средней Азии. Парламентер Фархад с ходу начинает оправдываться.
– Мы здесь уже год живем, – говорит он с сильным акцентом, – работаем дворниками. Законов не нарушаем.
– А вы знаете, что это – нежилое здание? Здесь нельзя жить, – парирует Худяков.
– Нам об этом не сказали ничего, поселили, и все… – грустит Фархад.
Алексей Худяков по телефону вызвал наряд полиции; нелегалы, до этого момента сидевшие спокойно, начали потихоньку продвигаться к выходу из здания. Однако живой кордон из участников рейда остановил их. Внезапно со стороны одной из комнат раздался непонятный шум.
– Быстро к окнам! – скомандовал Антон Жаров.
Подоспевшие активисты успели блокировать большинство из них – однако пять-шесть человек все же смогли улизнуть. Потом к зданию стали подъезжать “уазики”, загружать нелегалов и увозить их в участок. Активисты “Щита” устало зевали – еще один нелегкий вечер позади.
В позднее советское время был снят фильм “Плюмбум, или Опасная игра” режиссера Абдрашитова – там 15-летний подросток был одержим идеей борьбы с преступностью и в итоге так увлекся, что сдал с потрохами родного отца и погубил знакомую девушку. Ребята из “Щита” очень похожи на этого Плюмбума. Идеологически выдержанные, политически подкованные – только вот занимаются не своим делом. Конечно, не их вина, что государство “умыло руки” и в какой-то момент самоустранилось от проблемы. Но когда власть спихивает свои обязанности на простых граждан, чаще всего это заканчивается трагедией.
Алексей Стейнерт
Источник: МК
